— А Германия к 1960-му году не восстановилась?
— Она была гораздо хуже восстановлена, чем мы. То, что было заложено Сталиным — путем лишений, путем больших трат, — дало 15% роста ВВП в год. Такого не показывала ни одна страна в мире. А при Сталине это было.
— Вы довольно обсуждаемый кандидат, может быть, самый обсуждаемый в ходе этой кампании.
— Это благодаря вам [журналистам].
— Если зайти в интернет, там очень много про Грудинина. Очень много «за» и очень много «против». Хочу спросить вас и про то, и про другое. Сначала про тех, кто за вас. Как раз вчера было опубликовано очередное расследование, в котором рассказывалось, что пиарщики Грудинина скупили кучу пабликов «ВКонтакте», в том числе паблики Путина, переименовали их в паблики Грудинина. И наняли полчища ботов, которые оставляют однотипные комментарии. Это действительно так. Мы сталкиваемся с этим и на своем сайте: когда публикуется какой-то текст про Грудинина, в комментарии приходят боты, которые оставляют совершенно одинаковые комментарии.
— «За Грудинина»?
— Да.
— Так это проще всего написать!
— Тем не менее зачем вы или ваши пиарщики это делают? Это выглядит странно.
— Чтобы таким заниматься, нужны большие деньги, вы это знаете. Думаете, КПРФ обладает большими деньгами? Я вас уверяю, что нет…
— На самом деле, деньги сравнительно небольшие.
— …Второе. Вчера мы были в Уфе, и там собралось 1100, даже больше, сторонников. Люди стояли в проходах, огромное количество людей. Думаете, все это боты?
— Нет, безусловно, у вас есть настоящие сторонники, я этого не отрицаю. Мой вопрос как раз о том, зачем покупать сеть ботов, если есть настоящие сторонники?
— Да никогда мы их не покупали!
— А кто?
— Вы поверить не можете, что есть простые люди, которые пишут «За Грудинина!»…
— Там пять комментариев под копирку с совершенно одинаковым текстом…
— Слушайте, я не знаю, как это делается. Но я знаю точно, что, когда я приехал в Совхоз, после поездки в Самару и Тольятти, я обнаружил три машины, на которых были наклейки «За Грудинина!». Они наклеили и ездят.
— Я верю.
— Подождите-подождите. Вы ведь можете сказать, что это кандидат заплатил им? Но у нас нет этого, мы никогда не платим людям за убеждения. Нужно просто доказывать, что ты прав. Я считаю, что выборы должны быть честными. Никаких ботов покупать не надо.
— То есть вы к ботам отношения не имеете.
— Так же, как и к Абрамовичу, Госдепу, Кремлю. Я не имею к ним отношения, я имею отношение к национально-патриотическим силам и КПРФ.
— Хорошо. Теперь вопрос про другую сторону интернет-кампании — про чернуху против вас. Ее тоже очень много. Есть даже целый телеграм-канал, который называется «Клубничный магнат».
— Отлично.
— Кто это делает, как вам кажется? Я слышал две версии. Первая: это делает Кремль, потому что вы стали для них действительно неудобным кандидатом. Другая версия, которая мне кажется более реалистичной, — это делает Жириновский. Потому как вы претендуете на второе место на этих выборах, и это его нервирует.
— То есть это делают мои оппоненты?
— Конечно.
— Если бы они не испугались, они бы этого не делали. Если бы я был слабым кандидатом, смысла тратить деньги бы не было. Кто-то испугался. Либо власть — поскольку ее главная задача сохранить себя в том виде, в каком она есть. Либо тот человек, который работает… Ну, мы знаем, как он работает. Для него очень важно, чтобы власть была им довольна. И он в интересах власти… Мне тут рассказывали, что Владимир Вольфович и подспудно не дает себе возможности или даже мысли о том, что он победит.
Поэтому кто-то из них, неважно кто, все это делает. А зачем нам все это обсуждать? Это их действия, и я не могу их контролировать. Но я абсолютно убежден, что кто-то очень сильно напрягся, потому что КПРФ сделала, как они считают, нестандартный ход и выдвинула не того, кого они хотели, к кому привыкли, а какого-то другого человека. И это взорвало, по мнению журналистов, избирательную кампанию, сделало ее конкурентной. Так о чем мы должны беспокоиться? Что кампания стала интересной и конкуретной? Что у нас нет политической культуры и сразу начинают всякую грязь лить?
Все же прекрасно знают, что у меня нет миллиардов, нет административного ресурса. Мы сейчас с вами разговариваем — никто же сверху об этом не попросил?
— Несколько коротких вопросов в режиме «блиц». Есть такое мнение, что президентская кампания для вас — разминка перед выборами губернатора Подмосковья. И ваша истинная цель — стать губернатором Московской области.
— Нет, это ошибка.
— Но, если вдруг вы не выиграете эти выборы, вы рассматриваете возможность?..
— 19 марта я пойду в свой Совхоз и буду дальше заниматься производственной деятельностью.
— Но потом-то будут другие выборы.
— А там посмотрим. Вы хотите, чтобы я знал, что будет через 100 лет?
— Ваше отношение к недопуску Навального? На митинге Навального в Екатеринбурге недавно звучало предложение: давайте объединимся с Грудининым, чтобы не допустить победы Путина — или хотя бы добиться второго тура. Готовы ли вы к такому альянсу?
— Вы в плену каких-то штампов. Как вы относитесь к Навальному?
— Как вы к Сталину — противоречиво.
— Я о другом. Чтобы узнать человека, надо с ним познакомиться. Но то, что говорит Навальный, мной поддержано. Однако борьба с коррупцией — это ведь не только его тема, это тема всех здравомыслящих людей в нашей стране. Недавно проходил пленум ЦК КПРФ, посвященный коррупции. Они что, поддерживают Навального? Нет, но они тоже борются с коррупцией.
Но вы сказали про недопуск. Я считаю, что все граждане, которых можно в соответствии с законом допустить до выборов, должны быть допущены. Нет никакого смысла блокировать людей. Другое дело, что я хоть и юрист, не разбираюсь в том законодательстве, о котором идет спор, — вплоть до Конституционного суда. Чтобы дать комментарий как юрист…
— Это же не юридический вопрос, а политический.
— Подождите, его не выпустили на выборы не потому, что он политический оппонент, а потому что, как считает власть, был нарушен закон.
— Вы же знаете, что власть, если ей это нужно, всегда найдет нарушение закона.
— Например, когда Совхоз имени Ленина выигрывает суды у властных структур, он что, деньги за это платит?
— Там вам противостоит власть другого уровня, не Кремль же.
— В каждом конкретном случае надо разбираться конкретно. Нельзя хаять все судебные решения. Если вы хотите быть юристом, вы должны взять все материалы дела, проанализировать их на основании законов и вынести вердикт…
— Вы сейчас прямо как Путин уходите от ответа.
— Подождите, я хочу вам объяснить: закон — это главное. Если закон написан так и суд принял решение, то ему надо подчиниться. С этим вы согласны?
— Согласен, но закон может быть…
— Все. Другое дело, что я абсолютно убежден, что всех политических лидеров, в том числе и Навального, который обладает большим потенциалом, надо допускать до выборов — если это соответствует закону.
— Что у вас за ситуация получилась с Удальцовым как с доверенным лицом? Сначала он вроде попал в список, потом исчез…
— Вы думаете, я контролирую все и всех?.. Это ошибка. Так же многие считают, что и Путин контролирует все…
— Ну, Удальцов — заметная фигура. Вы могли бы взять такой вопрос на карандаш.
— Я подписал все документы по Удальцову. Потом его перевели в доверенные лица КПРФ, а не в мои. Из-за большого числа доверенных лиц, они [изменили] эти списки (хотя они одинаковые — что доверенное лицо КПРФ, что доверенное лицо Грудинина, это одно и то же). Удальцов в итоге стал доверенным лицом, что вас тут беспокоит?
— Мне интересно, для вас это токсичная фигура?
— Абсолютно нет, мы с Сергеем…
— …Уголовное дело, грузинские деньги на переворот, «Анатомия протеста»…
— Вы не понимаете, я воспринимаю людей, человека как личность. Мы с ним трижды встречались, разговаривали. Наши интересы, даже наши устои абсолютно совпадают. То, что мне говорил Удальцов, — я подпишусь под любым его словом. Если я вам сейчас скажу, что надо бороться с коррупцией, нужно сделать так, чтобы наша страна была сильной, — вы скажете, что мои принципы совпадают с принципами Навального?
— Это общие принципы.
— Вот именно. На общих принципах мы и стоим. Консолидировались, казалось бы, противоположные силы. С одной стороны, КПРФ и «Левый фронт», с другой — национальные патриоты. Там есть и монархисты, и сталинисты — все консолидировались. Потому что страна в опасности, вы это понимаете или нет?
— Страна всегда в опасности.
— Нет-нет. Бывали лучшие годы, когда в стране все было нормально, люди спокойно ходили по улицам. Попасть в милицию было не страшно. Знаете, я был студентом, у меня была девушка на Речном вокзале. Я от Речного вокзала шел до Лиственничной аллеи (это в Москве), это огромный путь, и не боялся никого.
— Чингисхан мечтал о деве, которая сможет пройти от океана до океана с серебряным блюдом в руках, не опасаясь ни за блюдо, ни за свою честь.
— Я не знал об этой мечте Чингисхана, но получается, что она воплотилась в Советском Союзе. Это было доброе общество. Нечего было делить. Вы сейчас ребенка на час можете выпустить, чтобы его не контролировать? Раньше дети играли, никто их не контролировал. А теперь вы вынуждены опасаться за свою семью.
— Прошлое не вернется ни при каком президенте.
— Вернется. И в Европе есть страны с правильным распределением доходов, страны, где не нужно защищаться. 25 лет назад никто ничего не делил. Было честное общество, бесклассовое. Кто за 20 лет построил эти классы: класс олигархов, чиновников и класс остальных людей — бедных и нищих? Мы хотим вернуть бесклассовое общество, где все работают и получают свое, заработанное, и есть справедливость. Помните наш лозунг? «Справедливость, Родина, народ».
— Хорошо.
— Я вас не убедил, что надо голосовать за меня? Честно?
— Меня не будет в стране 18 марта.
— Вот! Плохую власть избирают хорошие граждане, которые уклоняются от участия в выборах. Вы уже второй корреспондент за это утро, который пытается уйти от своей основной задачи, от активного избирательного права. Который считает, что кто-то должен за него решить на выборах, куда дальше пойдет страна.
— Я голосую на каждых выборах. Это будут единственные выборы, которые я пропущу, — если не проголосую досрочно. Но я не проголосую за вас, потому что не голосую за КПРФ.
— А я беспартийный.
— Но вы кандидат, выдвинутый КПРФ. При всем уважении ко многим людям, которые состоят в этой партии, я отрицательно отношусь к большевизму, к коммунизму.
— Вы не хотите читать программу.
— Я читал вашу программу — «20 шагов».
— Она вам не нравится?
— Многое в ней мне кажется странным. Я бы подробнее спросил у вас, если бы у нас было время.
— Хорошо, не убедил я вас… А вашу маму бы я убедил.
https://www.znak.com/2018-02-01/pavel_grudinin_o_svoey_kampanii_elcin_centre_navalnom_i_udalcove